Переосмысление нерегулярных войн: доводы в пользу модернизированной OSS 2.0
В недавней статье Института внешнеполитических исследований (FPRI) приводятся аргументы против предложений о возрождении модели Управления стратегических служб (OSS) в условиях современной стратегической конкуренции. Текущий материал опровергает эти тезисы и описывает возможные варианты перспективного развития модели
Даг Ливермор, боец спецназа с более чем двадцатилетним опытом работы в сфере национальной безопасности на тактическом, оперативном, стратегическом и политическом уровнях, опровергает этот тезис.
Во-первых, полагает Ливермор, неверно предположение о том, что любое обновленное предложение OSS требует создания дополнительных избыточных возможностей или чрезмерной дополнительной бюрократии, а не просто оптимизации существующих ресурсов, устранения избыточных возможностей и функций и разрушения организационных барьеров между ведомствами с одинаковыми полномочиями, но разными культурами.
Во-вторых, не признается вполне реальное оперативное «братоубийство», которое уже происходит сегодня из-за конкурирующих интересов между организациями, борющимися за миссии и ресурсы в эпоху повышения эффективности правительства. Паралич, который вызывает межведомственная конкуренция, лишает нас возможностей, которые мы могли бы лучше реализовать с помощью департамента нерегулярных войн при Министерстве обороны (DoD).
Реальная возможность: рационализация существующих ресурсов
Как утверждает Ливермор, современная OSS 2.0 не потребовала бы создания совершенно новых структур с нуля. Вместо этого можно было бы консолидировать и оптимизировать существующие ресурсы, которые в настоящее время распределены по нескольким ведомствам, находящимся в ведении «Департамента специальных операций и нерегулярных вооруженных сил» (Department for Special Operations and Irregular Warfare; DSOIW), созданного путем реорганизации и расширения полномочий существующего управления помощника министра обороны по специальным операциям и конфликтам низкой интенсивности. Это особенно важно, поскольку последние сообщения указывают на то, что ЦРУ планирует сократить 1200 должностей в течение следующих нескольких лет. И это несмотря на то, что администрация Трампа запрашивает исторический бюджет Министерства обороны в размере 1 трлн долл.
Учитывая подобное неравенство в ресурсах и расхождение приоритетов, американцы оказываются перед очевидным выбором: продолжать использовать разрозненные силы и средства ведения нерегулярных боевых действий, разделенные между сокращающимся ЦРУ и расширяющимся Министерством обороны, или разработать единый подход, устраняющий избыточность и максимизирующий оперативную эффективность. Сохранение небольшой, сокращающейся организации в качестве лидера в этих усилиях грозит ограничением и потенциальным пресечением этих важнейших видов деятельности как раз в тот момент, когда они больше всего необходимы США.
Одинаковые полномочия, но более широкие возможности
Как Командование специальных операций Министерства обороны США (USSOCOM), так и Центр специальных мероприятий ЦРУ обладают многими пересекающимися и взаимодополняющими функциональными возможностями. Причем обе структуры обладают полномочиями, предусмотренными в разделе 50(для ведения нерегулярных боевых действий). Эти полномочия и возможности выходят за рамки активных действий военизированных формирований, таких как те, которые прославились во время рейда в Пакистан в 2011 году, в результате которого был убит лидер «Аль-Каиды» Усама бен Ладен. Они включают психологические операции, информационную войну и кампании политического влияния — области, в которых DOD исторически полагалась почти исключительно на свои полномочия по разделу 10 («Вооруженные силы»).
Ливермор делает отсылку к своей же статье 2019 года, где он утверждал, что «…передача основной ответственности за военизированную деятельность от ЦРУ Министерству обороны была бы просто признанием того, что основная заинтересованность и потенциал для военизированной деятельности находятся в Министерстве обороны [с USSOCOM в качестве исполнителя]». Хотя такой шаг потребует более тщательного надзора за деятельностью USSOCOM через существующие структуры Министерства обороны, это также нивелирует опасения Конгресса, которым уже несколько десятилетий.
Этот принцип в равной степени применим ко всему спектру мероприятий так называемых нерегулярных войн. Группы военной информационной поддержки (DoD’s Military Information Support Operations; MISO), подразделения кибервойск и стратегические средства связи представляют собой мощный информационно-ориентированный арсенал, который может быть более эффективно использован в единой структуре нерегулярных войн при более широком применении полномочий, предусмотренных разделом 50 («Война и национальная оборона») Министерства обороны. Эти возможности в сочетании с мощной оперативной инфраструктурой USSOCOM обеспечивают всеобъемлющий набор инструментов для деятельности по оказанию влияния, дополняющей традиционные военизированные операции.
Исполнительный приказ 13470 уже установил порядок возложения ответственности за тайные действия на другие ведомства, кроме ЦРУ. В этом приказе DoD уже определено как ведущее агентство по тайным действиям «во время войны, объявленной Конгрессом, или в течение любого периода, охватываемого докладом президента Конгрессу в соответствии с Резолюцией о военных полномочиях». И прецеденты для такого соглашения имеются, например, во время войны во Вьетнаме, когда, недовольный работой ЦРУ, президент Джон Ф. Кеннеди передал основную ответственность за тайные действия против коммунистического Северного Вьетнама Министерству обороны. Учитывая, что USSOCOM обладает широким спектром действий в глобальном масштабе, большими кадровыми резервами, более совершенной технической инфраструктурой и значительным бюджетом, становится все более очевидным, какая организация обладает большими возможностями в современной стратегической обстановке.
Глобальное размещение и преимущество в возможностях
USSOCOM обладает непревзойденным глобальным доступом и размещением благодаря сети операторов передового базирования, работающих с партнерами по всему миру. Эти устоявшиеся отношения обеспечивают бесценную основу для ведения нерегулярных боевых действий без необходимости создания отдельных сетей или возможностей. Модернизированная структура OSS 2.0 будет использовать эту существующую инфраструктуру, а вовсе не дублировать усилия.
Сбор разведывательной информации и связи между людьми имеют решающее значение для ведения эффективной нерегулярной войны, и Министерство обороны уже поддерживает свои собственные параллельные и обширные разведывательные сети по всему миру. Эти усилия возглавляет Разведывательное управление Министерства обороны (Defense Intelligence Agency; DIA), которое специализируется на внешней военной разведке и могло бы более эффективно использовать их в рамках единой системы ведения нерегулярной войны, подчиненной DSOIW. Однако, являясь ключевым советником глав миссий (или послов) Государственного департамента, ЦРУ сохраняет фактическое право вето на любые предложения по разведке Министерства обороны и многие из его мероприятий по ведению нерегулярных войн за рубежом, предусмотренных разделом 10. Такая схема часто приводит к напряженности, вызванной несовпадением интересов организаций.
Информационное господство в цифровую эпоху
Помимо традиционных военных операций, современный ландшафт нерегулярных войн требует сложных кибер-, информационных и психологических операций, в которые DoD вкладывает значительные средства. Из 18 организаций разведывательного сообщества девять находятся в непосредственном подчинении Министерства обороны, и многие из них занимаются именно этими необходимыми возможностями. Группы MISO, элементы Киберкомандования США и специалисты по стратегическим коммуникациям в рамках Defense Intelligence Enterprise (DIE) представляют собой грозный потенциал для ведения нерегулярной войны, который превосходит аналогичные ресурсы разведывательного сообщества, не относящегося к Министерству обороны, в том числе ЦРУ.
В эпоху, когда кампании влияния, кибероперации, контрдезинформационные усилия и стратегические нарративы играют все более решающую роль в стратегической конкуренции, эти возможности должны быть полностью интегрированы с другими инструментами нерегулярной войны. В рамках единой структуры DSOIW эти взаимодополняющие возможности могут быть лучше синхронизированы для достижения максимального стратегического эффекта, а не работать в отдельных организационных силосах с ограниченной координацией.
Эффективность в эпоху соперничества великих держав
Сегодняшнее стратегическое соперничество с ближайшими противниками требует согласованного и эффективного применения возможностей нерегулярных войн. Сегодняшний «раздвоенный» подход ЦРУ и Министерства обороны создает значительную операционную неэффективность, которая подрывает интересы американской национальной безопасности. Разведывательное сообщество США и силы специальных операций сталкиваются с дублирующими цепочками отчетности, которые производят избыточные разведывательные продукты и осуществляют надзор со стороны Конгресса, зачастую за счет значительных средств налогоплательщиков. Ливермор настаивает на том, что это ненужное дублирование распространяется и на операционные расходы, поскольку параллельные возможности часто сохраняются за пределами ведомств, несмотря на выполнение практически идентичных функций.
Возможно, Ливермора как отставного сотрудника ЦРУ, больше всего беспокоит то, как нынешняя структура приводит к конкуренции приоритетов и целей между агентствами, участвующими в нерегулярных боевых действиях. Общаясь с комитетами по разведке Конгресса, он обнаружил, что разные организации часто рассказывают об одних и тех же операциях, не упоминая о других организациях, которые их поддерживают. Это вызывает путаницу и разочарование среди избранных членов, которым поручено контролировать и финансировать усилия США по ведению нерегулярных войн. Такая жесткая конкуренция за ограниченные ресурсы и внимание может поставить под угрозу оперативную эффективность и стратегическую согласованность. Кроме того, как отмечает Ливермор, в США ограниченные возможности специализированного персонала – людей с редкими навыками и богатым опытом – неэффективно распределяются между многочисленными организациями.
Проверка бюджета на соответствии реальности
Объявленный администрацией Трампа оборонный бюджет в размере 1 триллиона долларов резко контрастирует с запланированными сокращениями персонала ЦРУ. Такое резкое неравенство в ресурсах дает доводы в пользу консолидации еще более убедительными. Зачем содержать отдельные, дублирующие друг друга силы и средства для ведения нерегулярной войны, если можно оптимизировать ресурсы под единым командованием? Этот шаг также освободит ЦРУ от обязанностей, которые всегда считались второстепенными, что позволит организации сосредоточиться на своей основной миссии: сборе информации, проведении исключительного анализа и предоставлении важнейших стратегических идей тем, кто принимает решения на национальном уровне.
Министр обороны Пит Хегсет недавно заявил, что «президент Трамп восстанавливает наши вооруженные силы – и быстро», пообещав, что деньги налогоплательщиков будут расходоваться «с умом, для повышения летальности и боеготовности». Модернизированная структура OSS 2.0 в рамках DSOIW обеспечит войска адекватными ресурсами для ведения иррегулярной войны, устранив при этом расточительное сокращение штатов между ведомствами.
Заключение: путь вперед
Ливермор настаивает на том, что готовясь к новой эре стратегической конкуренции, американцы должны выйти за рамки институциональных сражений и оптимизировать собственные возможности ведения нерегулярных войн. Предлагаемая концепция OSS 2.0 заключается не в создании чего-то нового, а скорее в разрушении ненужных барьеров между существующими возможностями для создания более эффективного и действенного подхода к ведению нерегулярной войны. Более того, создание единой структуры, полностью отвечающей за такую деятельность и уполномоченной ее расширять, даст Трампу более мощное оружие. Это сродни тому, что было в руках президента Франклина Рузвельта в первоначальном OSS генерала Уильяма «Дикого Билла» Донована во время Второй мировой войны.
Такое время наступило прямо сейчас. В условиях, когда ресурсы ЦРУ сокращаются, а финансирование Министерства обороны достигло исторического максимума, перед США открывается явная возможность упорядочить возможности ведения нерегулярных войн в рамках единой структуры. Вместо того чтобы рассматривать это как угрозу прерогативам ведомств, американцы должны признать это как возможность лучше служить интересам национальной безопасности США в условиях все более сложной и опасной глобальной среды.
Институт внешнеполитических исследований (FPRI) в конце статьи отмечает, что высказанные мнения принадлежат автору и не являются официальной позицией правительства США, Министерства обороны или Министерства армии.
Подробнее в материале по ссылке.