США используют стратегию «малой группы», чтобы окружить китайские технологииё
Представлен анализ, который объединяет экономические санкции и кибервойны в единую систему межгосударственной конкуренции. В первой части статьи последовательно рассматриваются элементы американской санкционной политики, направленной на сдерживание технологического развития КНР с помощью экономических, политических и дипломатических инструментов. Во второй части статьи автор рассматривает феномены киберсанкций и кибервойн, однако уходит от общей темы американо-китайской конкуренции, больше рассуждая о логике поведения различных акторов мировой политики в киберпространстве.
После окончания холодной войны глобализация науки и технологий стала основным фактором мирового развития, позволяя странам независимо от уровня развития, пользоваться общими достижениями. Важными характеристиками такой системы являются распределение НИОКР, создание глобальных инновационных сетей и трансграничные потоки знаний. Однако данная система создала уязвимости, связанные с взаимозависимостью. Это позволило странам, контролирующим критически важные узлы технологических цепочек использовать этот фактор в качестве инструмента геополитического давления. В свою очередь, такие действия стали способствовать технологической деглобализации.
Растущая производственная мощь Китая стала рассматриваться США как угроза, поэтому учитывая зависимость Китая от технологий США и стран Запада, Соединенные Штаты начали использовать технологические санкции для сдерживания конкурента. Санкции против Huawei и ZTE, а также обвинения в нарушении интеллектуальных прав собственности привели к технологической войне между США и КНР.
Автор статьи выделяет четыре ключевых особенности американской стратегии сдерживания КНР посредством санкций:
Первым элементом является дискредитация китайских технологий, через продвижение нарратива о недобросовестных методах, используемых КНР для технологического роста. Данный нарратив используется для легитимизации правовых ограничений, вводимых против КНР и китайских компаний под предлогом защиты данных и обеспечения национальной безопасности. Данный подход использовался всеми американскими администрациями начиная с Б. Обамы;
Вторым элементом американской стратегии сдерживания являются точечные ограничения в области высокотехнологичного производства. Признавая значимость сферы производства и полупроводников для будущего технологического развития, США используют меры экспортного контроля против китайских предприятий, таких как SMIC и Huawei, расширяют запреты на поставки американских технологий подсанкционным компаниям, создают многосторонние альянсы, такие как CHIP4 и распространяют ограничения на смежные области, такие как авиастроение и ракетно-космическая отрасли.
Третьим элементом является использование национальной безопасности как предлога для более активных действий в технологической войне США против КНР. Начиная с 2018 года Бюро промышленности и безопасности (BIS) включает в санкционные списки китайские компании и научные организации, обвиняя их в деятельности, представляющей угрозу для национальной безопасности и внешнеполитических интересов США. С данными ограничениями сталкиваются компании, которые занимаются развитием суперкомпьютеров, инновационных типов вооружений и принимают участие в строительстве китайских объектов в акватории Южно-Китайского моря. Более того, данная политика также затронула вопрос выдачи виз для китайских студентов, обучающихся в США;
Четвертым элементом американской стратегии является согласование внешнеполитических ограничительных действий и развития внутреннего промышленного потенциала США. В США была сформирована правовая база для поддержки национального производства в критически важных отраслях, а также были выделены значительные средства для переноса производственных мощной в полупроводниковой сфере на территорию США. На международном уровне, поддержку данной политике должны обеспечить «защитные барьеры», ограничивающие возможность влияния КНР на данные процессы.
Во второй части статьи Чжай Дуншэн рассматривает действия США в киберпространстве. Прежде всего речь идет о киберсанкциях, включающих в себя меры для противодействия враждебным действиям в киберпространстве, и о кибервойне, которая предполагает агрессивное воздействие на информационные системы, инфраструктуру или стратегически важные данные противника. По мнению автора оба подхода являются продолжением традиционных экономических и торговых санкций в цифровую эпоху.
США являются самым активным инициатором киберсанкций, регламентируя свою политику правовыми документами, направленными против атак на критическую инфраструктуру, кражи интеллектуальной собственности и вмешательства в выборы. ЕС, Великобритания и Австралия также активно развивают национальное законодательство в этой сфере.
Автор считает, что противостояние государственных и негосударственных акторов в киберпространстве характеризуется проактивностью, системностью и агрессивностью, а цели и мотивы кибервойн расширяются от хищения информации до высокоинтенсивного физического уничтожения. В ответ на это США и их внешнеполитические партнеры развивают специализированные структуры кибербезопасности, включая Центр передового опыта по совместной киберзащите в Таллине (НАТО), Киберкомандование США, создание национальных центров кибербезопасности в странах Европы, Корейское агентство по интернету и безопасности и Агентство по кибербезопасности Сингапура.
В заключении автор пишет о том, что сотрудничество, конкуренция, конфронтация и маневрирование между государствами в киберпространстве становится более организованным и сложным. Тенденцией современного мира становится сочетание скрытой кибервойны и явных экономических санкций для достижения целей внутренней и внешней политики.
Материал доступен по ссылке.